 Проезжая по Транскавказской магистрали, я всегда испытываю двоякое чувство: радости и грусти. Радуюсь тому, что созерцаю скалы, ущелья, неимоверно красивые леса, быстротечную реку Лиахву, которая повидала на своем веку немало. Становится грустно и тоскливо оттого, что опустели села и одиноко стоят полуразрушенные фамильные башни, сурово ожидая своей участи. Нагромождения камней на развалинах домов, храмов и крепостей, которые строили наши деды, прадеды и их деды. и кладбища, увы, все новые кладбища… Будь я маленькой девочкой, легко бы поверила в сказки, представив себе страшного колдуна, который в незапамятные времена пришел к нам, увидел красоту нашей земли и от зависти захотел уничтожить ее, уничтожить красавиц-осетинок, даривших родине детей, истребить храбрецов и разрушить наши поселения… И враги приходили! Замирали изумрудные поля и луга, сникали цветы, сгущались тучи над Осетией, и, отяжелев, шел кровавый дождь. Враг разрушал города и наши села, вынуждал народ брать в руки оружие и обороняться. Пришельцы варварски убивали женщин, детей и стариков. Матери молились Богу, и в наших песнях сохранились отголоски их стенаний...
|
 Перед нами картина замечательного осетинского художника и общественного деятеля Махарбега Туганова «Расстрел 13 коммунаров». Она рассказывает о реальном историческом факте – казни осетинских повстанцев. В год празднования юбилея выдающегося художника обнаружилась пропажа этого исторического полотна мастера. Оно находилось в экспозиции Государственного музея РЮО. Когда один из составителей юбилейного альбома, посвященного 130-летию М. Туганова, пришел в музей, чтобы переснять картину, то обнаружилось, что картины в музее нет. Многие из жителей Цхинвала помнят, что картина находилась на видном месте - на стене лестничного пролета, ведущего к художественной экспозиции. Именно эта картина, размером 2 на 2,5 метра, встречала посетителей музея, которые поднимались знакомиться с экспозицией на второй этаж. На ней изображена казнь осетин-повстанцев - 13-ти коммунаров, расстрелянных грузинскими меньшевистскими гвардейцами 20 июня 1920 года. Картина не только известная, но и знаковая. Ни одно издание, посвященное событиям первого геноцида осетин, не обходится без ее репродукции. Понятно, что пропажа такой картины не может оставаться без внимания. Известно, что эта картина очень раздражала наших южных соседей из Грузии.
|
 Дед потерял деньги, которые копил, чтобы открыть свое дело. Отчаявшись, хотел покончить с собой, но его спас шурин. Решил снова начать трудиться - надо было содержать семью. Руки – золотые: взялся делать колеса для телег. Как мог, зарабатывал на хлеб. Тем временем повстанцы, красные партизаны, и, конечно же, Советская Россия истребляли грузинских грабителей, очищая свои земли. Родина тянула к себе, и Василий Магкоев решил вернуться домой. С большим трудом добравшись до Кодыбын, они увидели сожженный дом, гнетущую пустоту… Прошло время, дед постарел, но хотел, чтобы его потомки знали обо всем, что произошло с его Родиной. По вечерам он брал в руки кисын-фандыр, наигрывал на нем и в виде песни пересказывал события 1920 года. …Боевая башня, расположенная в с. Кодыбын, считалась неприступной крепостью. Она была предназначена для укрытия от нападений врагов. В башне расположились несколько воинов, готовых сразиться с противником. Князь Мачабели с вооруженным отрядом не смогли победить Maгкоевых, засевших в крепости. Тогда враг привлек продажных лезгин, однако и они не смогли взять крепость.
|
 Салерно, столица Лангобардского герцогства в Римской империи, уже в IX-м веке н. э. стал известен не только своими природными данными для поправления здоровья, но и как город, где возникла корпорация врачей «Сivitas Hippocraticа» («Гиппократова община»), бережно хранившая достижения античной медицины и успешно продвигавшая медицинские знания и практику. Вскоре эта корпорация была преобразована во врачебную школу – первую в Западной Европе. В ней работало много выдающихся врачей-ученых того времени, которые осуществляли лечение больных, а также обучение врачебному искусству. Опыт врачевания Салернской школы находил отражение в многочисленных научных трудах. Ранний период жизни школы, который называют еще греческим, длился от начала открытия школы до XII века и отмечен появлением медицинских сочинений практического характера. Следует назвать книгу наиболее употребительных средств школы, содержащую около 60 рецептов, - «Антидотарий» и практическое руководство по диагностике различных заболеваний «Пассионарий», автором которого считают ученого Гариолонта (или Вариолонта). Следующий период становления школы Салерно – греко-арабский. Он связан, прежде всего, с именем выдающегося врача XI-го века Константина Африканского, который занимался не только врачебной практикой, но и переводческим трудом. Константин перевел медицинские сочинения с арабского на латинский и познакомил с ними Салерно. Деятельность Константина и ряда других врачей знаменует расцвет школы Салерно. Среди них Иоанн Платеарий, автор краткого практического руководства по медицине, сочинений о лихорадках и местной патологии, начиная с головы и до нижней части туловища; Феррарий, написавший сочинение о лихорадке.
|
|
